В статье обосновывается новый подход в сбалансированности обменных процессов Земли и хозяйственной деятельности человека, которая рассматривается не как внешний, а внутренний фактор структуры и функции биосферы, стимулирующий их ускорение. Проблемы глобальной, региональной и прикладной экологии могут быть решены только при участии России и управленческой элиты государств в условиях многополярности мира и стимулирования науки в изучении естественных обменных процессов в биосфере, не вынося за скобки хозяйственную деятельность человека.

Состояние проблемы.

В своё время известный западный экономист Г. Рормозер в своём известном труде «Кризис либерализма» восклицал: «…осознание наступившего экологического кризиса оборвало надежды на освобождение человечества в ближайшее время на пути социализма. Эти надежды сменились страхом перед гибелью человечества»[1].

Ни одно, так другое! Западу просто неймётся, чтобы не придумать очередную «страшилку», дабы найти хоть какую-нибудь мировую проблему и будоражить (а, возможно, и тешить) общественное мнение, уставшее от набивших оскомину традиционных политических, экономических, и перманентно возникающих финансовых проблем. К сожалению, этому следуют и некоторые разработки российских специалистов по поискам нетрадиционных путей устойчивого развития[2].

Таким образом, проблемы поиска совершенного социального общества и человека постепенно затмились проблемой выживания всего человечества. По большей части «философия выживания» представляет собой современную утопию. Она деморализует человека и способность его решать собственные проблемы развития в коэволюции с природой в понимании Н.Моисеева 3. Она вначале была спровоцирована уменьшением толщины озонового слоя, грозившим «убить всё живое на Земле», несмотря на то, что причины флуктуации озонового слоя были не совсем ясны. Затем, также неожиданно возникшая проблема потепления климата, уже грозила человечеству Всемирным потопом[4]. Наконец мнимое истощение природных ресурсов окончательно повергло в уныние общество, которого также почему-то не интересовало мнение специалистов[5]. И это, несмотря на то, что физики , достигшие громадных успехов в познании материального мира, настолько озадачились сущностью современного антропного принципа, что готовы уже говорить о «всеобщей целесообразности» его устройства[6]. А ведь согласно тому же антропному принципу свойства наблюдаемого Мира являются необходимыми и достаточными условиями для существования в нём наблюдателя, то есть нас с вами. Но эта необходимость и достаточность для некоторых экологов и политиков почему-то не является таковой. Им интереснее было видеть грядущий и очередной апокалипсис. Ибо, в обстановке страха и неуверенности в будущем, люди готовы потуже затянуть пояса, чтобы сражаться с мифическим парниковым эффектом, тратя дефицитную энергию на захоронение углекислого газа в подземных и подводных хранилищах, не обращая внимания на то, что с этим «захоронением» справляется сама природа.

Причиной возникшего глобального пессимизма явился ничем неограниченный рост производства и потребления, несмотря на то, что уже существует теория[7] и сформулированы законы[8], обеспечивающие возможность достижения цели устойчивого развития. Это породило представление об агрессивности «техносферы» по отношению к биосфере, вызванной противоречиями между социально-экономическими целями развития и экологией, ухудшающейся под давлением хозяйственной деятельности человека (ХДЧ). На смену высоконравственным императивам единения природы и человека, пришли другие, умаляющие с одной стороны возможности человека понять свое место в природе, с другой – представление о конечности человеческой истории в связи с ограниченными возможностями биосферы удовлетворить потребности человечества в его неограниченном развитии во времени.

И тут как тут появились общества экологических движений, формирующих один миф за другим во спасение человечества (через его геноцид от самого себя или, в крайнем случае, через потерю темпов развития) ради сохранения биосферы. Не зная ее биоэнергетических возможностей и сбалансированности обменных процессов в течение почти четырёх миллиардов лет существования жизни на Земле.

Странно, но заблуждения, которые витали в воздухе, рожденные пессимистами от экологии, неожиданно взяли на вооружение политики. Безоговорочно признав в человеке монстра, способного уничтожить биосферу и себя, оставив в стороне исследования учёных, сомневавшихся в причинах и источниках проблем глобального экологического криза (в России Н.Моисеева, А. Капицы, В. Сывороткина и многих других, за рубежом Дж.Саймона и др.), они начали действовать. Ратификация Монреальского протокола о «защите» озонового слоя, Киотского протокола «в борьбе против потепления», стимулируемая в основном западными экономистами и политиками, превратила проблему «озоновых дыр» в источник доходов через механизм сворачивания дешёвых и не энергоёмких технологий производства хладонов, а проблему потепления в возможность торговать квотами на загрязнения. При этом современной науке абсолютно были не ясны сами источники возникших проблем (естественные или антропогенные). Мало того, те, кто сомневался в навязанных мифах, просто не воспринимались серьёзно, в чем и проявился современный кризис в обществе и науке в понимании происходящих явлений в системе биосфера – человек – общество.

И хотя уже канули в лету «озоновые дыры», а о дне 16 сентября, провозглашенном ООН Международным Днём охраны озонового слоя, мало кто вспомнил в СМИ в прошедшем году, тем не менее, мир полон ожидания «экологической катастрофы». Хотя биологам и психологам известно, что нагнетаемый по каким-то причинам страх в обществе способен ослабить иммунную систему человека в противостоянии различным инфекциям. В этом смысле уместно заметить, что сами США, стимулирующие парниковый миф, за что, кстати, и получила Нобелевскую премию команда А.Гора, не ратифицировали Киотский протокол, поскольку самой крупной экономике мира, производимой 28% мировых отходов, он бы обошёлся, по мнению самих США, в 3,2 триллиона долларов. Россия, ратифицировавшая Монреальский протокол, практически лишилась хладонной промышленности, свернув свои производства под давлением Запада. Ратифицированный же РФ Киотский протокол, был только политическим триггером, запустившим его механизм в действие. При этом результаты от этой ратификации в политической и экономической области оказались весьма призрачными. И сегодня уже никто не вспоминает о том, сколько могут купить у РФ квот те, кто загрязняет больше определённого Протоколом на выбросы углекислого газа.

Сегодня можно с уверенностью говорить, что преувеличение экологических проблем, вызванных ХДЧ, может иметь те же последствия, как и недооценка влияния человека на биосферу 9. Поэтому наука и общественное мнение вместе с экономистами и экологами должны спокойно разобраться в возникшей ситуации. Но анализ современных воззрений на экологические проблемы дает основание говорить о двух вещах. Либо глобальные экологические проблемы действительно должны озадачить человечество заниматься ими, поскольку ХДЧ достигла таких размеров, что стала конкурировать с естественными процессами, происходящими в биосфере, либо эти глобальные проблемы являются надуманными. И несут на себе отпечаток или злого умысла, или поиска новых сфер извлечения сверхприбыли современным капиталом, способным сегодня извлекать не только ресурсную ренту, но и ассимиляционную и экологическую ренты.

Что глобальная и региональная экономика влияет на состояние природных ресурсов и качество окружающей среды – факт, с которым должны считаться все здравомыслящие экономисты, политики, ученые и обыватели. Однако до сих пор наука не может оценить «геологическую силу» ХДЧ. Утверждение выдающихся исследователей В.Вернадского и П.Шардена актуальны только по сути постановки ими проблемы, что на арену природных явлений вышла новая сила, способная влиять на структуру и функцию биосферы. Но между «способна» и «влияет» огромная дистанция необходимого научного обоснования этих выводов, которые должны были бы озадачить учёных. Но этого не произошло.

Автору в известных работах, в рамках целей и мировоззренческих задач МАНЭБ, удалось заново переоценить энергетический потенциал биосферы и показать ничтожную роль ХДЧ на структуру и функцию биосферы[10]. Вмешательство в обменные процессы человека оказались способны только ускорить, но не отменить их. Она также увеличивает флуктуацию обменных процессов в пространстве и времени на фоне их ускорения. Это выражается в ускорении периодически изменяющейся толщины озонового слоя, в «тёплом предзимье», «похолодевшей весне», «потеплевшем» лете и зимы. Не коррелирующейся смене погодных явлений на континентах: смещение среднегодовых температур во временах года.

Оценка ассимиляционного потенциала биосферы, произведённая расчётами автора, свидетельствует о ненарушенности ассимиляционной функции биосферы, а некоторые исследователи дошли уже до представления о «деградации» биосферы. Это очень опасный вывод, поскольку в человеке и его хозяйственной деятельности многие видят монстра, способного погубить жизнь и самого себя. Какое заблуждение! В рамках современного антропного принципа вселенная оказалась (случайно!) наделённой фундаментальными постоянными, которые предопределили возможность возникновения жизни и разума. Но именно теперь вдруг появился чудовищный вывод о том, что разум способен уничтожить и жизнь и самоё свое проявление, в которое вселенная, возможно, вложила смысл предотвращения вырождения материи.

Сегодня общество должны по-новому осмыслить представление о человеке, разуме не как нечто чужеродном явлении в Природе, но как закономерном его появлении в ней. В силу эволюции человек является таким же естественным образованием (вместе с его хозяйственной деятельностью), какая присуща всему живому. Разница состоит только в ускорении им обменных процессов в биосфере путём вовлечения в круговорот огромных масс вещества и энергии, не отменяя сами обменные процессы. Человек стал естественным фактором ускорения эволюции живого и неживого, за которым потянулся шлейф естественных ускоренных преобразований лика планеты. Не понимание этого приводит некоторых экологов и философов от экологии к выводу о необходимости сворачивание технологий, сокращения численности народонаселения (практически к его геноциду). Именно это может привести человека к вымиранию, а не поступательное ускоренное социально-экономическое, научное технологическое и социокультурное развитие. Именно в этом состоит современный кризис глобальной экологии, кризис мондиализма и унитарности монополярного мира, когда в технологиях и развитии многим видится конец человеческой истории.

Глобальные неурядицы в умах некоторых политиков и экономистов оказываются небезобидными в рамках принятия решений по «управлению» естественными процессами. Это отражается и на представлениях о современной роли прикладной экологии в жизни людей, где отвергнут антропоцентирический принцип (природа ради человека) но начинает доминировать новый биосфероцентрический миф 11 , не учитывающий структуру обменных процессов с участием живого вещества, которая формировалась миллиарды лет, но биоэнергетический потенциал которой еще далеко не изучен. Биосфера не нуждается в защите, оказавшейся способной сколь угодно долго поддерживать жизнь за счет сбалансированности обменных процессов, происходящих в ней, создавшей механизм самоподдержки существования её на Земле. Жизнь, ничтожно малой составной частью биомассы которой является человек, не может быть уничтожена самой жизнью. Напротив, эволюция живого показала непрерывность совершенства приспособительности жизни, способной существовать в экстремальных условиях миллиарды лет, а средняя продолжительность жизни человека, с момента его появления на лестнице развития, неуклонно растёт по мере «преобразования им лика природы». Если средняя продолжительность жизни первобытного человека в дикой (не нарушенной ХДЧ) среде едва достигала 20 – 22,5 года, а в средние века она составляла около 37 лет, то только за последние 500 лет средняя продолжительность жизни увеличилась по сравнению со средневековьем вдвое. И этот парадокс объясняется только тем, что человек стал не только более социально защищённым за счёт развития науки, культуры, технологий, медицины и т.д., но, ускоряя естественный ход обменных процессов в биосфере, человек способствует ускоренному восстановлению качества среды.

Всё, к чему не прикасается экономика, она из всего извлекает цену, деньги и всё переводит в отходы. Новая парадигма управления отходами в рамках прикладной экологии должна быть пересмотрена. Отходы производства – это одна из ступеней жизненного цикла продукции, которая настоящим и будущим поколениям должна представляться обычным ресурсом и сырьём, из которого возникает новая продукция и отходы высшего передела. Таким образом, мы бессознательно создаем будущим поколениям условия более дешевого сырья, на производство которого им будет затрачиваться меньше энергии (вторсырье черных, цветных, редких металлов и др., биологические и химические отходы менее энергоёмки для получения из них продукции нового передела 12, 13). Проблема энергии перед будущими поколениями не будет стоять, поскольку во времени она решается перманентным переходом на новые и более экологичные источники энергии (уголь, нефть, газ, атомная энергетика, а в будущем – управляемый термоядерный синтез). Опасность заключается лишь в том, что необходимо знать предельные возможности самой природы участвовать в ассимиляции отходов, дабы восстановить свое качество за счёт обменных процессов. А чтобы ускорить их ассимиляцию, обменные процессы должны быть ускорены влиянием ХДЧ (в первую очередь участие в переработки отходов!). Что на самом деле и происходит! Самоорганизованная сущность природы всегда находит вещественный и энергетический баланс между возмущающим фактором (в рассматриваемом случае ХДЧ) и способностью окружающей среды перейти в более устойчивое и энергетически более выгодное состояние для поддержания собственного гомеостаза, а стало быть, жизни и существования человека в биосфере.

Такие представления должны быть основаны на новых подходах к оценке ассимиляционного потенциала природы, природных комплексов, окружающей среды. А платежи за природопользование должны формироваться на принципиально новой основе – законе сбалансированного природопользования, сформулированном более 10 лет тому назад автором. Его смысл заключается в увязке темпов экономического роста региона и мировой экономики с темпами воспроизводства ресурсов (или заменой исчерпаемых ресурсов новыми), темпами воспроизводства качества среды в рамках рассчитанного ассимиляционного потенциала природы, природного комплекса, среды. Сегодня основной целью общества должна стать пропаганда естественнонаучных знаний о процессах, происходящих в системе биосфера – человек – общество. Знаний о месте человека в природе, самом удивительном превращении материального мира в его разумную часть. Надо набраться смелости творить гимн человеку разумному, а не заниматься уничижением его деятельности. Уничижение самого себя и есть основание к суициду, которым, к сожалению полон мир из-за проблем противоречий между социальной и биологической (животной) сущностью человека, между естественнонаучной и гуманитарной культурой[14].

Что делать?

На глобальном уровне. Появление новых или реанимация старых глобальных экологических проблем должны, в первую очередь, стать объектом строгих, широко обсуждаемых в научном обществе исследований. Которые бы позволили политической и властной мировой элите принимать адекватные решения, направленные на уменьшение опасности, исходящей, прежде всего, от незнания естественных квазипериодических процессов в биосфере и оценки роли ХДЧ в их вариации. Необходима реорганизация существующих структур в области оценки возникающих экологических угроз, которые большей частью ангажированы влиянием сверхдержав на выработку механизмов принятия решений и их реализации на глобальном уровне (например, принятие Монреальского и Киотского Протоколов) с участием РФ, а именно – создание Совета экологической безопасности в многополярном мире.

Необходимость в участия России в принятии глобальных решений по устранению экологических угроз должны исходить из следующего.

1. Из понимания важной роли в естественных обменных квазипериодических процессах громадной территории нашего государства с ненарушенными экосистемами, влияющими на глобальное состояние биосферы. Это влечёт за собой далеко идущие экономические последствия, связанные с необходимостью взимания ассимиляционной и экологической ренты с зарубежных инвестиций и компаний, стремящихся развивать производство на территории РФ. Эти аккумулированные средства должны быть направлены на устранение возможного отрицательного влияния деятельности транснациональных компаний на окружающую среду и состояние природных ресурсов.

2. Из наличия громадного лесного фонда, болот РФ с их биомами (18% мирового лесного фонда и 20% заболоченных территорий), представляющих собой естественный регулятор гидродинамического режима, сохранности земельных ресурсов, качества атмосферного воздуха, биоразнообразия в мире.

3. Из обеспеченности громадными запасами высококачественных пресных вод (второе место в мире), расположенных на неосвоенных территориях РФ и выполняющих функцию по поддержанию обменных процессов (в т.ч. и сохранение ассимиляционного потенциала) на её территории и влияющих на состояние структуры и функции биосферы в целом.

4. Из осознания того, что РФ является признанным лидером в обеспечении энергобезопасности мира, способной влиять на принимаемые глобальные решения в области энергетики. Именно в РФ учреждена и вручается Международная премия за научные разработки в области энергетики «ГЛОБАЛЬНАЯ ЭНЕРГИЯ». Она присуждается за выдающиеся исследования и разработки в области энергетики, содействующие обоснованию использования не только новых способов эффективного энергопроизводства, созданию новых эффективных видов энергоисточников, но и значительному повышению экобезопасности существующих энергопроизводств.

5. Из наличия значительных запасов невосполнимых ресурсов недр 15, которые многие развитые страны либо уже израсходовали раньше в условиях архаичных и энергоёмких технологий, либо их потенциал остаётся небольшим. Современная оценка природных ресурсов позволяет говорить о РФ, как мировой державе, создавшей значительную долю национального и мирового богатства 16, таблица. Во-первых, это 100% резервного фонда и фонда национального благосостояния России. Во-вторых, это более 70% экспорта и валютной выручки страны. В-третьих, это более 50% доходной части федерального бюджета. В-четвертых, это почти 60% промышленной продукции, выпускаемой предприятиями минерально-сырьевого комплекса.

Минерально-сырьевое национальное богатство России (на 1.01. 2007 г.)

Такое положение даёт возможность именно политической и властной элите РФ определять мировую политику в области не только расходования, сбережения и воспроизводства природных ресурсов, но и формировать систему научных подходов, взглядов на глобальные экологические и ресурсные проблемы современности. Не идти в кильватере формирования глобальных «страшилок» странами, исчерпавшими свои ресурсы, понизившие свой ассимиляционный потенциал, живущие за счёт других и навязывающие им свою концепцию понимания происходящих изменений в биосфере и в мире, а настойчиво формировать научно-обоснованную концепцию устойчивости мирового развития на учёте синергизма ХДЧ и Природы. Это, отнюдь, не означает появления какой-то новой эколого-ресурсной державности. Это необходимость РФ использовать своё выгодное географическое, ресурсное и экологическое положение в мире не только в своё благо. Но и формировать концепцию оптимизма в разрешении возникших проблем в системе связей Природа – Человек – Общество на основе разумных подходов использования биоэнергетического потенциала биосферы, сбалансированного многомиллиардной историей развития живого на Земле.

Периодически возникающий пессимизм в Западной оценке изменяющихся явлений в природе с неясной естественной доминантой или превалирующей ХДЧ, влияющей на них, удивительно напоминает известную на Западе мудрость: «Если Вы проповедуете Конец Света, вы оказываетесь правы только один раз!». Поскольку апокалипсис предсказывали не один раз, и он всё же не наступал, стало быть, он существует только в головах далеко не просвещённых людей о возможностях структуры и функции биосферы балансировать с возмущающими факторами, исходящими из ХДЧ.

Решать региональные проблемы…

Проблемы неустойчивости в состоянии экосистем, с точки зрения синергетики, надо искать в тех коллективных силах подсистем, которые могут влиять на ход обменных процессов и обеспечивать гомеостаз самой системы. В этом смысле сбалансированность биосферы сильно зависит от состояния региональных её составляющих. Разные темпы экономического роста, разная обеспеченность природными ресурсами, разная социально-экономическая политика, разный уровень использования технологий приводит к разному давлению на природные ресурсы и состояние окружающей среды. Именно это приводит к нарушению естественного баланса обменных процессов, происходящих в биосфере, что влияет на скорость их протекания. Градиент этих изменений стал замечать человек в течение одного поколения. Отсюда естественна (хотя и ошибочна) его реакция на поиски причин этих изменений – связать их с влиянием со своей хозяйственной деятельностью. Стало быть, если будет решена проблема равномерных темпов социально-экономического развития на региональном уровне (отсутствие пропасти между бедностью одних государств и богатством других) станет возможным переход мирового сообщества на модель устойчивого развития и градиент быстрой изменчивости обменных процессов в биосфере будет не так заметным.

Следовать международным стандартам…

Разрабатываемая международная система требований к качеству жизни, жизненному циклу продукции, ресурсам, экологизации экономики, технологиям быстро совершенствуется, что можно проследить по перманентно обновляющимися стандартам (ISO 14000, 9000, 19000 и др.) и реакции системы управления РФ по принятию, например, национальных стандартов РФ серий ГОСТ Р ИСО 14000 и 19011, и их корректировка (ГОСТ Р ИСО 19011-2003, ГОСТ Р ИСО 14001-2004, 2007 и др.). Внедрение системы экоменеджмента (СЭМ) за рубежом и «вялая реакция» системы управления экобезопасностью РФ на СЭМ у себя позволила Западу стать монополистом в формировании требований к современному мировому рынку по производству продукции в условиях минимизации давления на окружающую среду. СЭМ вместе с экоаудитом стали инструментом добровольного взятия на себя обязательств компаниями по внедрению новейших стандартов и технологий и продвижению продукции на мировой рынок.

Стандартизация СЭМ за рубежом (и в России, например, с созданием корпоративного стандарта «Экоаудиторская палата») стала новым видом деятельности по продаже услуг экоменеджмента и экоаудита, сертификации. Однако с резким отставанием по внедрению новейших современных технологий (НСТ) в экобезопасное производство регионы РФ (кроме крупнейших транснациональных компаний) оказались не конкурентноспособны по оказанию экологических услуг предприятиям, созданию технопарков по переработки отходов с иностранными компаниями.

Совершенствование направления деятельности в принятии управленческих решений по внедрению СЭМ на уровне РФ, её субъектов и муниципалитетов…

Федеральные органы власти, в том числе согласно ФЗ «Об охране окружающей среды», вырабатывают национальную экологическую политику, утверждают нормативные показатели качества среды, сбалансированного природопользования, ведут фундаментальные научные исследования в области использования, сохранения и воспроизводства природных ресурсов (в том числе переход на новые в случае истощения ограниченных ресурсов), качества среды. Создают необходимые условия возможности перехода к использованию НСТ в природопользовании.

Почему в субъектах РФ не внедряется КЭМ?

Основная причина заключается в том, что основополагающей риск среднего и крупного бизнеса в условиях реализации модели устойчивого развития за рубежом связан с крупными издержками на природоохранные мероприятия. Там платежи за загрязнение окружающей среды и размещение отходов по сумме затрат превышают стоимость внедрения НСТ, КЭМ и системы экоаудита в целом на 25 – 75%. Это и составляет предельные возможности предприятиям и компаниям получать искомую (заработанную!) прибыль. В РФ стоимость платежей за загрязнение окружающей среды, размещение отходов мизерна по сравнению со стоимостью внедрения НСТ. Отсюда предприятиям выгоднее платить за загрязнения и размещение отходов, нежели внедрять КЭМ, экоаудит и НСТ. Возможность принятия решений по ужесточению требований к экологизации производства связывается с необходимостью пересмотра платежей за загрязнение окружающей среды и размещение отходов в РФ на законодательном уровне (и необходимость внесения дополнений в Налоговый кодекс) уже рассматривается в Министерстве природных ресурсов и экологии. Например, грядёт резкое (почти десятикратное!) повышение платы за временно согласованные выбросы и сбросы. Делается попытка разработки и принятия Экологического кодекса РФ, который бы устранил противоречия в области природопользования в нормативно-правовой базе, рассредоточенной в системе национального права РФ

Субъекты РФ должны разрабатывать и реализовывать планы мероприятий по сбалансированному природопользованию в соответствии с утвержденными нормативными показателями качества окружающей среды, осуществлять контроль за качеством среды в своих административных границах, готовить и реализовывать научные разработки, участвовать в федеральных экологических программах, формировать и реализовывать собственные экологические программы по приоритетным направлениям развития региона.

В первую очередь на уровне субъектов РФ необходимо решить проблему обеспечения кадрами, способными внедрять корпоративный экоменеджмент (КЭМ). Его смысл заключается в необходимости управления экологическими рисками на всех стадиях экоменеджмента: от намерений выбора того или иного направления развития, выбора эффективного производства, обеспечивающего достижение целей устойчивого развития предприятий и компаний, до принятия решений по внедрению (НСТ) в рамках экологизации производства с созданием в них системы КЭМ.

Муниципалитеты должны осуществлять контроль за деятельностью предприятий-загрязнителей на своей территории (в районе). Рассматривать вопросы о выдаче разрешений на производство работ, связанных с причинение ущерба окружающей среде при обязательном развитии КЭМ. Они должны стимулировать создание фирм по оказанию услуг экоменеджмента и экоаудита, сообразуясь с уже существующей нормативно-правовой базой и быть готовыми к её ужесточению на основе международных экостандартов.

Частные компании (производства) должны осуществлять мероприятия по обеспечению соответствия своей технологи требованиям охраны среды (включая международные стандарты), проводить прикладные исследования, выполнять природоохранные программы по заказу государственных организаций, формировать систему КЭМ, проводить экоаудит сертификации производства и готовить его аккредитацию.

Совершенствование КЭМ и переход на малоотходное и безотходное производство бизнеса под девизами отходы – это:

• новое сырьё и новая продукция;
• ресурсо- и энергосбережение;
• минимизация экологического риска;
• допуск к льготному кредитованию;
• безопасность производства;
• имидж «зелёного» предприятия, компании;
• пониженное внимание со стороны контролирующих органов;
• выход товаров и услуг на мировой рынок;
• создание дочерних фирм по оказанию платных услуг экоменеджмента и экоаудита профильным производствам.

Следование современным технологиям организации экоменеджмента представляет собой надёжную систему экологизации хозяйственной деятельности, которая минимизирует влияние антропогенного фактора на изменение скорости обменных процессов в биосфере и способствует восстановлению ассимиляционной функции природы. В совокупности это позволит снизить обеспокоенность населения по поводу возможности возникновения экологических угроз от влияния хозяйственной деятельности человека. Преодолеть кризисные явления в понимании глобальных экологических проблем и кризиса прикладной экологии в рамках решения задач экологической безопасности РФ.