В разделе сочинения «Утопия, которая уже не однажды была реальностью» Н. Моисеев предложил называть будущее «общество рационально организованным», если оно способно существовать в гармонии с Природой, согласовывать логику своего развития с логикой Природы. И сам же отнес возможность существования такого общества к числу утопий¹.

У природы не может быть «логики», поскольку надо было бы говорить о способности природы «мыслить», «ощущать», «анализировать» и т.д. Это человек наделяет природу качествами, которые присущи ему. В этом и заключаются поразительные возможности разума. Посредством своих ощущений «чувствовать» изменения в природе через логику оценок собственного воздействия на неё². Этика (как наука о природе человека) необходима самому человеку для того, чтобы выстраданную мораль и нравственность переносить не на сами объекты природы, а на «аморальность» своих поступков по отношению к ним.

В ситуации глобальных экологических проблем то не природа «поднимает голос» против человека, то человек начинает осознавать, что творит, а потому задумывается над экологическими проблемами, возникшими не сегодня, не вчера, а с момента своего появления на Земле. А, задумавшись над причиной возникновения проблем, он непременно сможет решить их. Это природа реагирует на воздействие со стороны хозяйственной деятельностью человека, оказывая ему сопротивление изменением состояния строго в соответствии с принципом Ле Шателье – Брауна. А люди замечают эти изменения в природе. Вот только какова доля в этом изменении исходит от самого человека, а какая от природы – еще предстоит выяснить и притом науке с помощью современных технологий, а не экологических утопий.

Этическое сознание должно ориентировать человека не на то, чтобы ограничивать возможности технологического роста. А на то, чтобы с помощью технологий добиться минимизации давления на окружающую среду, сбалансированного использования природных ресурсов на уровне их воспроизводства или перехода на новые ресурсы, с новыми качествами.

Природа никогда не ставит проблему собственного «выживания». В частности в зависимости от влияния на неё человека. Это человек ставит проблему ограниченного, но долгого существования в ней в рамках познания законов ее развития и возможности использовать эти законы для коэволюции с ней в понимании Н.Моисеева. Но на основе разума он способен хаос самоорганизации природы направить в русло необходимых условий для своего существования вплоть до создания искусственных биосфер.

Первые шаги в этом направлении делает современная космонавтика, которая создает искусственные условия жизнеобеспечения. В космическом утопизме К.Э. Циолковского многие исследователи не разглядели самого главного, что этот исследователь призывал изучать космос не для того, чтобы «пускать материальные средства на ветер», каких не хватает человечеству ликвидировать бедность, а во спасение будущего человечества. Ибо биосфера не вечна. И хотя до того, как биосфера естественным путем утратит свои функции к поддержанию жизни (как и для взаимопонимания людей в решении вопросов, касающихся обыденных взаимоотношений), эти шаги делаются уже сейчас именно благодаря науке и технологиям.

Страх перед техницизмом – это результат отставания гуманитарной от естественнонаучной культуры, не способной сегодня осознать не только роль науки и технологий в обществе, но и места человека в биосфере в условиях расцвета науки и технологий. Это следствие «пресытившейся» современной философии результатами научно-технического прогресса, неожиданно «прозревшей», что она долгое время не занималась своим делом, оттачивать миропонимание происходящего в жизни. Это именно философия гордо подняла с помощью СМИ знамя научно-технической революции для решения социально-экономических проблем современности. И теперь же пытается это знамя превратить в фетиш^{3 4}, поддерживая современные экологические мифы и утопии и эгоцентризм человеческого императива по отношению к проблеме его «выживания», забывая, что человек может выжить только в биосфере, поскольку он часть её.

Сейчас все говорят об ответственности человечества за собственное выживание. А ведь эта проблема не только человека, но и самоорганизованной сущности природы. Мы здесь можем просто ломиться в открытую дверь. «Захочет ли» сама природа уничтожения рода человеческого, в которого она вложила лучший способ самоорганизации и развития, приспособительности, изменчивости, способного предотвратить само её вырождение в рамках биосферы? Претензия отдельных мыслителей на возможность уничтожения человеком самого себя в природе – по меньшей мере, заблуждение, опять поднимающего человека над природой (способность уничтожения того, что не создавал). В этом смысле проблема места человека в природе приобретает сейчас как никогда фундаментальное значение. Отрыв разумности человека (способности им решить собственные проблемы существования в биосфере) от естественной сущности природы, породившей разум, для того чтобы разум сам себя уничтожил созданием себе экологических проблем – это одна из современных основных утопий. Эту утопию пытаются обойти достижением гармонии экологического, социального и экономического существования человечества⁵. Но в природе вещей гармонии не существует, кроме представления о гармонии в умах людей. Природа сама соткана из противоречий. Она асимметрична в своем развитии. Скорее речь должна идти о непротиворечивости социальных и экономических целей – экологическим. Памятуя о том, что нельзя достичь целей развития человеку без экологических издержек. Вопрос в том, где эта грань, за которую нельзя переходить. Эту грань еще надо определить в рамках оценки ассимиляционной функции (потенциала) биосферы, как способности ее восстанавливать свои качества под влиянием хозяйственной деятельности человека.

Самые высокие достижения в области современной науки были достигнуты благодаря исследованию проблем на стыке различных областей знания. В этом смысле современное философское осмысление, происходящее с человеком и биосферой, скорее всего, возможно только людям, обладающим развитым естественнонаучным и гуманитарным мышлением. Мышлением, не способным отказаться от прогресса ради регресса.

Если современные исследователи поставили под сомнение научно-технический прогресс, то, вернувшись «в лоно дикой природы» мы превратим человека в такое же животное, которое, как и всё живое на Земле, будет смерено ждать своего конца, не задумываясь, что в ней происходит. Когда изменившиеся условия существования видов подведут черту и под ним, не познавшим с помощью науки и технологий законы природы, и самой жизнью, может быть единственным её проявлением во вселенной. Вот здесь-то и возникает проблема сохранения жизни на Земле. И решение этой проблемы, прежде всего, будет зависеть от научной, технологической вооруженности человека и его этики по отношению к себе, ко всему живому и биосфере в целом, а, не наделяя саму природу этическими нормами.

Осознание смысла жизни приходит не потому, что мы, сидя на веранде за вечерним чаем и рассуждаем о нём, а только лишь тогда, когда мы, глаза в глаза, столкнемся со смертью. Мы еще далеко от этого, а потому так и кажется, что сытая часть «золотого миллиарда» человечества именно «размышляет» за вечерним чаем. Правда, еще и хочет заработать на проблеме «выживания» за счет вымирания других. Вот почему вера в прогресс переживает распад. Этот распад возник в умах пресытившихся людей Запада. Тех, кто успел воспользоваться плодами науки и техницизма. Кто исчерпал свои ресурсы, превратив свои естественные ландшафты в урбанизированный технопарк. Тех, кому теперь требуются ресурсы других стран. И душераздирающие крики Запада по поводу «выживания человечества» тех, кто еще не пришел к развитию, не вкусил плодов научно-технического прогресса, их не тронут.

Эпоха двойных стандартов в геополитике появилась не сама по себе. Это плод длительного вынашивания идей нового господства, но уже над человечеством. Западные философы готовы к переосмыслению даже Библии⁶, в которой фразу «подчините себе землю» хотят понимать не в прямом, а переносном смысле. Тогда все положения Книги книг кому-то вздумается понимать на свой лад. И тогда Книга книг потеряет свое великое значение толковать Добро.

Вся беда современного понимания «моралистов» в том, что, повторимся, в Природе нет логики, если не абсолютизировать ее в Сверхразум. Это мы ей пытаемся навязать свою логику, которая зависит от многих причин посчитать логику не логичной в зависимости от изменившихся представлений о природе. Вспомним хотя бы, как логично выглядела система Птолемея и антропоцентризм до Н.Коперника, но была неверной! Какой логичностью казалась неделимость атома от Левкиппа, Демокрита и Аристотеля? Оказался делим!

Природа алогична, потому и существует вечно, поскольку следует своей самоорганизованной сущности. Это мы своей «логикой» можем завести своё общество в тупик. Но алогичность эту могут понять только потомки, когда уже надо искать хирурга, способного отсечь «прежнюю логику», превратившуюся в метастазы заблуждений, в догмат, за который способны будут держаться еще несколько поколений.

А пока неоморалисты в лице малопросвещенных экологов, увидевшие возможность зарабатывать на мифах, формируют с помощью СМИ «страшилки». Типа того, что человечеству грозит вымирание, что оно столкнется (или уже столкнулось, здесь у них на этот счет разночтения, поскольку в погоне за прибылью не слушают друг друга) с угрозой своему существованию путем нарастающего мутагенеза. Это приведет к росту генетической неполноценности человечества. При этом (не приводя аргументов) стращают, что эти показатели опасно возрастают. Вещают, мол, это приводит к непрерывному росту (не только абсолютному, но и относительному) числа людей с генетическими отклонениями, словно бы они могут сопоставить число генетических уродов человечества до появления самой генетики. Стало быть, в досточтимые времена средневековья, например, за счет дикой смертности от эпидемий народонаселение таким образом самоочищалось от мутантов, и было… здоровее… Правда, неоморалисты забыли, что средняя продолжительность жизни людей до неолита едва доходила до средней продолжительности жизни лошади 18 – 22 года, а в средневековье едва дотягивала до 33 лет. При этом экологическая обстановка на планете была гораздо лучше, чем сейчас.

И вот парадокс! С ухудшением экологической ситуации, связанной со стремительным развитием экономики, средняя продолжительность жизни землян сегодня уже перешагнула порог 65 лет. А в странах Запада, кричащих о конце человеческой истории, средняя продолжительность жизни достигла уже 75-80 лет. Так что нет положительной корреляции роста средней продолжительности жизни со снижением качества окружающей среды. Зато наблюдается положительная корреляция средней продолжительности жизни с ростом социально-экономической защищенности граждан с развитой экономикой, больше всех производящих мировых отходов, больше всех потребляющих энергии за счет сжигания углеводородного топлива (США, Западная Европа).

О чем же договорились «защитники» природы от человека? А вот до чего⁷. «…может быть, уже к началу XXII века, человечество, если экстраполировать современные тенденции изменения условий его существования, вероятно, подойдет к этому опасному рубежу (вымирания: примеч.автора). И обратного хода эволюционному процессу тогда уже не будет. Иначе говоря, без кардинальных изменений условий жизни человека генетическая деградация вида Homo sapiens неизбежна». Позвольте, господа! Кардинально изменились условия жизни именно с помощью критикуемого вами «техницизма!», от плодов которых пока не один из «мыслителей» не ушел в пещеру. Но Вы цитируете практически идеологов Римского Клуба и принимаете их утопии за чистую монету, делая «страшилки» самой наукообраностью.

Здесь же авторы уже говорят о потере возможной устойчивости (стабильности) биосферы как целостной системы, частью которой является человечество. «Результатом потери стабильности нынешнего квазиравновесного состояния будет переход биосферы (как и всякой нелинейной системы) в новое и неведомое нам состояние квазиравновесия, в котором человеку просто может не оказаться места. Биосфера, как саморегулирующаяся система, до поры до времени могла компенсировать изменяющиеся внешние нагрузки. Основной опасностью для стабильности биосферы становится человек. И есть основания полагать, что компенсационные возможности биосферы либо уже нарушены, либо находятся на пределе своих возможностей».

Здесь трудно комментировать не только сквозящие противоречия в одном абзаце, но и бессилие авторов в понимании структуры и функции биосферы, как саморегулирующейся системы за счет исторически обусловленных обменных процессов всем ходом ее геологической истории. Под влиянием же деятельности человека эти обменные процессы из медленно протекающих, переходят в быстропротекающие. Это и начал замечать человек в течение одного поколения, длящего в два раза дольше, чем в средневековье.

У природы нет никаких ценностей, и даже понятия ценности. Эти понятия по отношению к себе и окружающему миру возникли у человека, наделенного сознанием, породившим разум.

В.Борейко⁸ начинает с того, что «проблема моральных прав природы является центральной в экологической этике», стр.45. А уже на стр.52 дезавуирует собственное представление: «В самой природе, естественно, не имеется моральных отношений. Природным системам мораль не присуща, в дикой природе нет моральных лиц». И, наконец, на 53 стр. утверждает: «В природе существуют только ценности, а не моральные отношения». Таким образом, проблема моральных прав природы по его же представлениям не существует. Однако автор настойчиво наделяет природу этикой.

Этика – от греч. – обычай, нрав, характер. Философская дисциплина, изучающая мораль, нравственность. Впервые вводится Аристотелем. Понимается как наука о природе человека. Этика - наука о должном в системе И.Канта, который развил идеи автономной этики как основанной на внутренних самоочевидных нравственных принципах, противопоставляя ее этике гетерономной, исходящих из каких-либо внешних по отношению к нравственности условий, интересов и целей. В противовес кантовской «формальной» этики долга русский писатель М.Шеллер (1838-1900) и немецкий философ Н.Гартман (1882-1950) разрабатывали «материальную» (содержательную) этику ценностей. Однако центральной проблемой этики является проблема добра и зла.

Мораль – от лат. слова moralis – нравственность. Нравоучение. Особая форма общественного сознания и вида общественных отношений (моральные отношения). Один из основных способов регуляции действий человека в обществе с помощью норм. В отличие от простого обычая или традиции, нравственные нормы получают идейные обоснования в виде идеалов добра и зла, должного, справедливости. В отличие от права , исполнение требований морали санкционируется лишь формами духовного воздействия (общественной оценки, одобрения или осуждения). Мораль изучается этикой.

Эстетика – от греч. чувствующий. Чувственный. Философская наука, изучающая сферу эстетического как специфического проявления ценностного отношения между человеком и миром и областью художественной деятельности людей. Как особая дисциплина у А.Баумгартена в 18 веке о чувственном значении – низшей теории познания, дополняющей логику. У И.Канта эстетика – наука «о правилах чувственности вообще». В немецкой классической эстетике 18 – начала 19 века развивается понимание эстетики как философии искусства, закрепляющееся у Г.В.Ф. Гегеля. Основной проблемой философской эстетической мысли древности, средневековья и в новом времени является проблема прекрасного. Эстетика техническая изучает социально-культурные, технические и эстетические проблемы формирования гармоничной предметной среды, создаваемой средствами промышленного производства для обеспечения комфорта человеку. Представляет теоретическую основу дизайна (промышленного, бытового и т.д.).

Прекрасное – центральная категория эстетики, характеризующая явления, обладающие высшей эстетической ценностью. Это эстетический идеал.

Мораль присуща человеку как средство морализации своего отношения к природе. И Борейко понимает это на этой же стр. 52. «Экологическая этика рассматривает отношения не между природными объектами, а между человеком и природой с позиции человеческой культуры». Как говорится, сам заблудился и вылез из заблуждения, но…потом все его повествование уже обращается к моральному праву природы через животный и растительный мир…

Если человек сам наделяет природные объекты естественными правами в собственном сознании, то значит, человек непременно выйдет из порочного круга проблем, которые создал себе через свою деятельность в природе.

Эволюция дала человеку саморазвитие в рамках среды, под названием биосфера. Развитый человек, его культура стали способны через осознание человеком своего места в природе двигаться в таком направлении, чтобы стихию эволюции подменить организацией разумного управления процессами сохранения живой природы. Этим самым природа достигла нового своего качества, – предотвращения собственного вырождения⁹, а человек уже приоткрывает дверь возможности выхода в ноосферу¹⁰.

Поэтому совершенно права Т.Н.Павлова¹¹, когда говорит о признании прав животных через последствия влияния на их выживание со стороны человека, а Генеральная Ассамблея ООН, принявшая в 1982 г Всемирную хартию Природы, подчеркивает, что всем формам жизни должна быть обеспечена возможность существования в рамках хозяйственной деятельности человека.

После Локка (1632–1704), провозгласившего, что человек имеет естественные права на жизнь, свободу, здоровье и т.д., западные экофилософы наделили моральными правами живые и неживые объекты природы.

Право животных и растений это не право, а осознание человеком необходимости реализовать им это право на их существование в конкурентной борьбе в экологической нише биосферы. Так что если в древнем Египте в сохраненных папирусах «не найдено ни одной жалобы со стороны быков»¹², это еще совсем не значит, что они жаловались или просто могли жаловаться…

Признание прав, но несвободы животным и растениям (у них нет свободы выбора), это в лучшем случае заблуждение, а в худшем – лицемерие и ханжество.

Селекция дала человеку сытость, вот и появилось у него свободное время для размышления о правах диких (например, копытных) животных. Их права не сущеcтвовали до появления разумного человека, когда им питался весь мир хищников, но с появлением человека у них это право почему-то появилось…

Дикость в природе, как генофонд, должна охраняться человеком, не наделяя при этом с его стороны правами диких животных, кК носителя права. В противном случае понятие социальности для человека должно перейти к животным и растениям в равной степени. В этом они не нуждаются. Животный и растительный мир, как и сама природа, развиваются по законам естественного отбора. Одним из возмущающих факторов естественного отбора в новых условиях существования природы стал человек. Конкурировать с ним в области развития оказываются бессильными растения и животные. Разве что вирусы и бактерии еще способны сражаться с иммунной системой человека, и он явно обеспокоен этим. Но конкурировать человеку с самой жизнью бессмысленно, поскольку сама жизнь породила его, и он с ней будет развиваться по принципу коэволюции. В этом смысле жизнь неуничтожима, поскольку не только имеет собственную структуру самоорганизации, что привело к многообразным формам ее существования, но и через сознание и осознание человеком ее ценностей она станет им же охраняема не по законам морали, а для того, чтобы выжить самому в ней.

На основе высказывания пророка Мухаммеда арабский мыслитель Изз-ад-Дин ибн Абд ас-Салам еще в XIII веке отмечал в специальном трактате: «Права скотины и животных, зависящие от человека…» ¹³. То есть конкретно указывает на право человека защищать больных животных, не грузить на них больше, чем они могут выдержать…, а не право животных отстаивать свои интересы.

Высказывания российского юриста С.Фишера (1899) «признание правовой личности животных, т.е. наделение животных известной долей правоспособности» в этом смысле еще не само право животных защищать в суде право. Что же касается права личности животных, то это абсурдно, поскольку личностью становится только разумное существо – человек.

Свобода сельскохозяйственных животных английскими биоэтиками, предполагает пять свобод¹⁴, что и подтверждает В.Е. Борейко,:

1. свобода от жажды, голода, недоедания
2. свобода от дискомфорта
3. свобода от ран и болезней
4. свобода от страха и стресса
5. право на нормальную жизнь.

Эти все свободы гарантирует человек в домашнем хозяйстве. Правда, англичане забыли защитить их еще от холода, от свободного волеизъявления вступать в половые связи…

Что говорит о правах животных В.Борейко? «Моральные (естественные) права могут быть отражены в юридических правах…, когда определенные человеческие институты готовы обращаться с ним (животным) определенным образом, то есть, предоставить ему правовой статус. Как они будут делать – уже дело техники». Как говорится, комментарии излишни.

Известные юридически признанные ценности и достоинства по Стоуну¹⁵ состоят:

1. в том, что объект может производить юридические действия по собственной воле;
2. при определении предоставления юридической поддержки суд должен принимать во внимание причинение ему вреда;
3. поддержка должна быть направлена ему на пользу.

Стоун предлагает использовать способ, согласно которого, когда друг природного объекта полагает, что если тот находится под угрозой, он может обратиться в суд об учреждении попечительства… Но дело в том, как сможет понять человек животного? вот в чем вопрос. Межвидовые общения природа запретила. Как это человек может полагать, что часть природы может находиться под угрозой? Полагание еще не иск … Другое дело собирание иска об ущербе природному объекту не требует его согласия, но осознание человеком необходимости такого действа возникает опять же по причине необходимости собственного выживания человека. Понятие ущерба среде и природе существует как юридическая норма с осознанием человеком этого ущерба, вот в чем дело, а не осознание этого самой частью природы.

Не спасает и положение Д.Фавре¹⁶ из которого следует, что лишать какое-либо существо жизни, свободы или места обитания нельзя без должного законного процесса. В этом смысле опять возникает посредник – человек.

Г.А.Кожевников заявил о праве первобытной природы на существование¹⁷, а А.П. Семенов-Тян-Шанский – о священном праве на жизнь не только человека, но и всего того, «чему предуказано жить и цвести на земле наряду с человечеством не стесненным в своем творчестве природой».

Можно говорить об этической стороне проблемы притеснения или даже уничтожения животных и растений. Но это этика человека, а точнее не этика, а его животная потребность вне этических норм, которые устанавливает сам себе человек в связи с тем, что он представляет собой объект, наделенный эволюцией двойственной природой – биологической (животного) и социальной (общественного). Животное в человеке будет сопровождать его всегда, как бы он не хотел порвать с этой сущностью, убегая под социальную нишу. Именно социальная сущность человека и породила осознание им необходимость защитить от самого себя не только среду обитания, но и саму жизнь через ее многообразие. И это он непременно сделает. Как сделает это и В.Е. Борейко, вкушая салаты, азовскую рыбу и украинское сало.

Ссылки